АРХИВ

Ритуалы, если к ним как следует присмотреться, всегда несут в себе здравый смысл. Вы никогда не встретите нелогичного ритуала, и уж тем более - противоречащего здравому смыслу.

Похоронные ритуалы - вообще самые здравомыслящие из всех существующих. Это только на первый взгляд кажется, что все, что делается, - лишь слепое следование агностиков предписанным догмам и правилам. На самом деле каждый из ритуалов имеет свой вполне логичный и здравый смысл.

К примеру, какой смысл в соблюдении 3, 7 и 40 дней? У человека поверхностного не возникнет вопрос - а почему именно эти дни избраны в качестве ритуальных? А ведь уже вроде бы доказано, что на третий день душа покидает человеческое тело. На седьмой день начинается процесс разложения (в северных странах это происходит на девятый день, поэтому в большинстве северных стран отмечают не 7, а 9 дней) и, наконец, на сороковой день процесс разложения заканчивается.

В свою очередь, очень интересен и другой факт - эти же дни являются кризисными для человеческой психологии. В особенности 40-й. Не случайно психологи рекомендуют экипажам подводных лодок именно на сороковой день похода воздерживаться от бурного проявления эмоций.

Таким образом, становится ясно, что похоронные ритуалы, завещанные нам предками, несут в себе весьма глубинный подтекст.

Вот уже 40 дней, как азербайджанское общество погребло Гейдара Алиева. Ночью 12 декабря нам сообщили, что пациент кливлендской больницы мертв.

Интересно, что простое арифметическое сложение показывает, что 40 дней со дня смерти экс-президента исполнится 21 января. А если считать со дня похорон (а некоторые мусульманские эксперты считают, что к экс-президенту, как к скончавшемуся на чужбине, необходимо применить этот метод отсчета 40 дней), то вообще получается, что реально 40 дней исполнится 25 января. Странно, а почему же траурная церемония экс-президента нарушает сложившиеся традиции?

Вполне вероятно, что смерть патриарха наступила раньше, чем о ней было объявлено. Но, как бы то ни было, наследник посчитал, что именно 18 января страна должна проститься с патриархом. Это знак того, что после 18 января начнется новая жизнь. Хотя честно говоря, она давно уже началась.

И хотя патриарха нет среди нас уже долгие месяцы, все равно остается впечатление, что он находится в центре событий. Это впечатление подчеркивают его портреты, подстерегающие вас на каждом углу, его изречения, своей незамысловатой простотой олицетворяющие отсутствие всяких талантов у человека, их изрекшего.

Даже умерев, он остался самым живым из азербайджанцев. Именно о нем все еще спорят наши "пикейные жилеты", его джумя ахшамы остаются центральным событием общественно-политической жизни страны, а очередное нетрадиционное для национального менталитета одеяние первой леди становится предметом для досужих разговоров консерваторов.

В общем, вся наша жизнь продолжает крутиться вокруг его могилы. И наверное, мало что изменится и после 40 дней. Слишком большое, непомерно огромное место занимал в нашей жизни. И дело не в том, что он был великим. Нет, он был самым обычным человеком. Просто это мы были слишком маленькими, а вся наша жизнь - примитивной и построенной по принципу "день прожить да ночь отоспаться". Он ворвался в эту жизнь и разрушил ее, построив на ее месте пирамиду страха, пирамиду преклонения перед собой. Общество смотрело на него снизу вверх не потому, что мы лилипуты, а он великан, а по той простой причине, что он стоял на ногах, а мы - на коленях.

Мы так и не смогли подняться с колен. Сорок дней - это еще и время оценки того, что произошло. Вначале это практически невозможно. Слишком велик был шок от происшедшего, слишком горячи воспоминания. Но время - лучший лекарь. На 40-й день уж можно попытаться ответить на вопрос - что произошло.

Сорок дней страна живет без Гейдара Алиева, делая вид, что ничего не произошло. А что, в принципе, произошло? Как политик, Гейдар Алиев умер гораздо раньше, чем было объявлено официально о его смерти. Уже после 21 апреля мало кто сомневался в его хронической недееспособности. События развивались по заранее подготовленному им плану, но завершились так, как он не ожидал.

Смерть Гейдара Алиева - последний акт азербайджанской драмы. Ей предшествовала смерть построенной им же политической системы. Еще до объявления смерти патриарха почили в бозе - Его Оппозиция, Его Сторонники и Его Власть. На арене осталась жалкая кучка проходимцев, судорожно прижимающих к груди властные атрибуты.

Он умер, так и не оставив стране политического наследника. Наследником Гейдара Алиева его сын Ильхам быть не может. Вспомнив Чехова, объясним: "Потому что не может быть никогда".

Причина отнюдь не в личных качествах двух представителей алиевской династии, хотя и они немаловажны. Просто наследнику надо передать наследство. А для этого надо сначала иметь то, что можно передать.

В отличие от денег, власть передать крайне сложно. Власть вообще вещь сакральная. Это как любовь. Ну можно разве передать по наследству любовь к любимой женщине? Так и с властью.

Сегодня очевидно, что у преемника стойкая административно-политическая импотенция. У него на лице буквально написано выражение, некогда озвученное Машей Распутиной: "Отпустите меня в Гималаи, отпустите меня насовсем, а не то я завою, а не то я залаю, а не то я кого-нибудь съем". В качестве жертв на съедение президенту представлены Али Инсанов, Мисир Марданов и Низами Худиев - все трое крайне невкусные и трудно перевариваемые типы. Во всяком случае И.Алиев их точно не переваривает, на дух не переносит.

Покойный патриарх хотел назначением сына не только себя увековечить, но и гарантировать неприкосновенность награбленного капитала. А вот о том, способен ли сын это сделать, он как-то не подумал. А уж о таких психологических нюансах, что И.Алиев попросту может еще и не захотеть, патриарх, выращенный на совковом принципе "не может - научим, не хочет - заставим", вообще не задумался.

Бездумная и абсолютная власть, которую сконцентрировал в своих руках патриарх, оказалась слишком тяжелой ношей для его преемника. Власть, всеобъемлющая и всепоглощающая, его просто раздавливает. Не прошло и 40 дней со дня смерти его отца, а это уже очевидно.

Очевидно и другое - никакими усилиями невозможно сохранить гейдаризм. Миф, который сейчас спешно создается властями, не может заменить живого человека. Машине власти требуется живой кумир, а не мифологизированный идол. Бунин, описывая парадоксы постленинской России, написал: "Культ личности Ленина - это дубина пролетариата. Но она так и осталась бы дубиной, если бы не Сталин, поднявший ее и обрушивший со всей мощью на классовых врагов советской власти".

Мы, долгое время боровшиеся с дубиной, так и не поняли, что опасна вовсе не она сама по себе, а тот, в чьих руках она находится. Создавая дубину, гейдарофилы так и не поняли, что в их рядах нет политического лидера, способного ее поднять.

Сорок дней после похорон отца позволили И.Алиеву уйти в сторону от решения основополагающих проблем страны. На время они отдалили подсчет плюсов и минусов первого этапа его правления. Но проблемы не исчезли и требуют своего решения. Почти сразу после 40 дней патриарха наступают 100 дней его сына. Отца нет, и сын уже никогда не сможет спрятаться в его тени. Теперь ему самому придется давать отчет - за выполненные дела и за невыполненные обещания. Причем, отвечать придется не только по своим счетам, но и по счетам отца.

Исходя из вышеизложенного, постгейдаровское будущее страны рисуется отнюдь не радостным. Страна еще задолго до смерти патриарха словно уснула. Произошло это искусственным путем или население само впало в спячку, желая, как суслик, пережить холодный переходный период, ответить трудно. Но одно очевидно - со смертью Гейдара Алиева началось размораживание политических процессов. Похороны отодвинули на 40 дней это действо, но как только закончится похоронный ритуал, начнутся серьезные политические баталии. Нынешний президент просто не способен обуздать идущие процессы, а посему страну ждет мучительно долгое освобождение от иллюзорного сна.

РАСИМ НУРИЕВ

"Монитор", еженедельное аналитическое ревю, № 44, 17.01.2004